О своей пьесе «Стеклянные ягоды» и участии в волонтерском движении в интервью ЛуганскИнформЦентру рассказывает один из победителей всероссийского конкурса «Лучшим воинам мира», посвященного специальной военной операции и борьбе Донбасса с украинским неонацизмом, писатель, драматург и волонтер из Санкт-Петербурга Даниэль Орлов.
ИСТОКИ ИСТОРИИ И ПЕРСОНАЖИ
— Ваша пьеса «Стеклянные ягоды» стала победителем всероссийского конкурса «Лучшим воинам мира», организованного Национальной ассоциацией драматургов. Критики отмечают остроту диалогов в ней и глубину психологических портретов. Откуда приходят ваши персонажи и как они связаны с вашей гуманитарной деятельностью?
— Я искренне благодарен членам жюри конкурса за то, что они смогли оценить общий гуманистический посыл пьесы и посчитали ее достойной оказаться в числе четырех победителей. Очень надеюсь, что она придется по душе и зрителю. Однако это художественный текст. У него свои законы и свои задачи. А персонажи приходят из времени. Время подсвечивает в сознании драматурга или прозаика тех, с кем ему важно вести внутренний диалог. Если говорить о прототипах, то это всегда собирательные образы, однако узнаваемые. В метафоризированной реальности пьесы живут вовсе не живые люди, а символы. Эти символы тем человечнее, чем глубже автор впускает их в собственные душу и сознание. Потом тем же вынуждены заниматься режиссер и актеры. Но именно на таких принципах устроена драматургия современного театра, следующая системе Станиславского. И если никто в этой иерархической системе «не налажает», зритель сможет ощутить катарсис сопереживания, прожития, получит духовный опыт.
Как писатель, как драматург я должен быть благодарен судьбе: мне в весьма немолодом возрасте подарена возможность оказаться внутри времени, а не остаться в стороне от него. Это стоит и нервных сил, и физических. Люди, которые мне встретились за последние три года, позволили опять поверить в человека, как бы это патетически ни звучало. Поверить и полюбить.
— Ваша работа в зоне СВО — это ведь тоже своего рода драматургия. Вы не пишете пьесу, а выстраиваете маршруты, находите ресурсы, соединяете людей и помощь. Что сложнее: создать безупречную структуру в пьесе или выстроить работающую логистику?
— С пьесой проще. Там персонажи хоть и своевольничают, но за автором остается право их направлять, пусть и не без некоторого вероломства. А в нашей с коллегами волонтерской работе слишком много элементов случайности. Сегодня одно, на завтра все поменялось. Только настроил, а кто-то в своем далеко и высоко уже поменял правила. Конкретный пример: одним приказом запрещают военнослужащим передвигаться вне зоны непосредственных боевых действий в военной форме, другим приказом запрещают передвигаться на привезенном волонтерами транспорте с гражданскими номерами. Абсурд? Полный!
— Изменилось ли ваше понимание названия «СВО» и ее смыслов после того, как вы сами начали работать в зоне боевых действий?
— Вы сейчас задали вопрос, и я впервые на эту тему задумался. А ведь верно: тогда, в 2022-м, меня нестерпимо раздражала эта аббревиатура. Я считал и продолжаю считать, что войну надо называть войной. В этом слове заключена сакральность. Есть термины юридические, политические, а есть чистые краски и строчные буквы, которыми пишет время. Не стоит замазывать эти смыслы. Но сейчас, мне кажется, я чуть больше понимаю, что Господь пытается нам сказать, посылая эти испытания. И это больше чем война; это много сложнее простой формулы, когда противник равен врагу. Впрочем, это было ясно сразу. Что не было прочувствовано, так это неизбежность во время войны совершения ежесекундного выбора между верхом и низом для каждого.
Есть расхожая формула: «главное оставаться Человеком». А что есть человек? Природа человека диалектична. Жизнь — иллюстрация постоянной борьбы двух начал — созидания и разрушения. Во время войны проявления этой борьбы становятся особо яркими.
— Бывало ли так, что услышанная в зоне СВО история, диалог или даже одна фраза становились тем «зерном», из которого начинает прорастать новая пьеса, рассказ или стихотворение? Можете поделиться таким примером?
— Так было, например, с новеллой «Двое пред океаном». Это часть более объемного текста, но вполне композиционно завершенная. Такая почти автофикшн (разновидность литературы, в которой элементы биографии автора пересекаются с художественным вымыслом — примечание ЛИЦ) история про друзей писателей. Все они либо воины, либо волонтеры. У всех персонажей реальные прототипы. Вы, например, знаете, что Чукотка — самый «воюющий» регион России? Каждый десятый житель Чукотки пошел на СВО. Там мощнейшее волонтерское движение «ТеплоZOV», с участниками которого я и мои коллеги всерьез сдружились. На каждом доме у подъездов на стенах таблички с именами и фамилиями погибших, во всех присутственных местах стенды с фотографиями. Чукотка гордится своими сынами. И вот мы с поэтом Дмитрием Мурзиным оказываемся на Чукотке. И в реальности, и в тексте наши alter ego тоже, идем по длинной песчаной косе в Лаврово, что рядом с поселком Лаврентия, и видим тушу нерпы, выброшенную на берег. А девушка, что была нам проводником, говорит: «Эскимосы называют это „матлю“. Любое животное, выброшенное на берег — матлю». И все. Все сразу сложилось. Три авторских листа написал за неделю.
ДРАМАТУРГИЯ РЕАЛЬНОСТИ
— С каким самым неожиданным, не прописанным ни в каких сценариях запросом от людей вы сталкивались?
— Однажды бойцы-разведчики попросили привезти детские развивающие игрушки. Вроде как нервы успокаивает. Такое не сочинить.
— Расскажите о ваших партнерах и команде. Кто те люди в тылу и на передовой, без которых ваша гуманитарная миссия была бы невозможна?
— Общественная писательская инициатива «Писатели-фронту!». Начали ее мы с поэтом Андреем Полонским. Уникальный был человек, такая оголенная совесть. Большой умница. Но не зануда, а наоборот — человек исключительной смелости идей и личной отваги. Он скоропостижно скончался в августе этого года — за день до того, как мы должны были отправиться в очередную миссию под Херсон. Оторвался тромб. Не хватает его нетерпимо. Он ведь иносказательно, но по-настоящему «погиб на войне». В 67 лет такое напряжение тяжело переносится. Он просто физически был истощен и не находил времени подлечиться, заняться здоровьем. Невосполнимая для меня и всех нас потеря.
Но мы все остались. «Писатели-фронту!» — сейчас это прежде всего поэт Дмитрий Мурзин, поэты и издатели Арсений Ли и Алла Поспелова. Огромную работу ведет совершенно безотказный Алексей Яковлев (псевдоним Брахман), прозаик и рок-музыкант Игорь Малышев, поэт и сценарист Анастасия Романова, издатель Галина Березина. Нам сочувствуют и по мере сил помогают поэты и прозаики Геннадий Рябов, Павел Крусанов, Марат Исенов, Александр Чесноков (О’Санчес), Вадим Левенталь, Игорь Караулов, Дмитрий Артис, Мария Ватутина, прекрасная Ольга Еремина, Олег Левитан, наши огромные друзья фантасты Андрей Лазарчук и Владислав Русанов. Русанов — донецкий, сейчас председатель местного отделения СПР.
С петербургским прозаиком Анатолием Поповым мы позапрошлой зимой в какую-то несусветную пургу везли саперам битком набитый зимней формой Ford Transit. Это тогда нам с транспортом помогли геологи, у которых я вел практику в Крыму еще в 2009-м. Постоянно на связи с нами Алексей Ахматов, Анаит. Анаит на личные средства одел и обул, наверное, целый взвод. В очередной раз понимаю, что кого-то забыл упомянуть. А! Конечно же, поэт Ольга Хохлова, драматург Ольга Погодина-Кузьмина, поэты Алексей Остудин и Игорь Никольский, великолепный хулиган Саша Пелевин. Саша со своими подписчиками помог нам с машинами, которые мы отвезли на Запорожское направление. Все равно кого-то да забуду. Но я всем благодарен.
— Недавно был День волонтера. Что бы вы сказали людям творческих профессий — коллегам-писателям, художникам, актерам — которые чувствуют потребность помочь, но не знают, как их специфический навык может быть полезен там, где нужны не слова, а дела?
— Если хотите помочь, спросите тех, кто уже помогает. Вам подскажут. В конце концов, у нас есть скромный Телеграм-канал «Писатели-фронту!» и дружественный канал «Вожак» Дмитрия Филиппова, где тоже не миллионы. Но даже так мы умудряемся ежемесячно «возить на фронт». Нужно просто сжать зубы и делать. Ну и надо часто смеяться над собой. Это спасает.
— Что, на ваш взгляд, является самой важной, но не написанной еще «пьесой», которую наше общество должно «поставить» для того, чтобы справиться с последствиями всего происходящего?
— Пьеса «После Победы». Будем ставить всей страной — как и пишем всей страной.
